Генеральный директор асв. Как агентство по страхованию вкладов отбирает у россиян деньги, а его глава юрий исаев делает хорошую мину. «Следственные органы включились за последние два года в ситуацию»
В понедельник Юрий Исаев был переизбран на должность гендиректора еще на пять лет.
Совет директоров Агентства по страхованию вкладов (АСВ) переизбрал Юрия Исаева на должность гендиректора еще на пять лет. Об этом госкорпорация сообщила в понедельник вечером. Он был назначен по представлению председателя ЦБ Эльвиры Набиуллиной, указано в сообщении.
Нынешний срок полномочий Исаева, также пятилетний, истекает в декабре этого года - он возглавил АСВ в декабре 2012 г., после того как госкорпорацию покинул ее прежний руководитель Александр Турбанов.
Летом прошлого года Набиуллина объявила, что регулятор намерен кардинально изменить механизм санации банков и отстранить от этого процесса АСВ - действующая модель оздоровления банков оказалась неэффективной. В июне этого года новый закон вступил в силу: теперь новыми санациями будет заниматься Фонд консолидации банковского сектора, подконтрольный ЦБ. Кроме того, регулятор получил и большинство в совете директоров АСВ - раньше госкорпорация была подконтрольна правительству. Новый состав совета директоров был объявлен в конце июня: теперь в совете директоров агентства семь представителей регулятора и пять - правительства. Его председателем вместо министра финансов Антона Силуанова стала Набиуллина. Участники рынка гадали, сохранит ли свой пост Исаев с учетом того, что агентство переходит к ЦБ и фактически лишается возможности курировать будущие санации. Решение о переназначении Исаева совет директоров принимал уже в новом составе.
«По информационному фону было ожидаемо, что Исаев останется руководить АСВ - у ЦБ не было причин быть им недовольным», - считает бывший первый зампред ЦБ Олег Вьюгин. По его словам, работа Исаева и АСВ в целом была довольно успешна и системно выстроена грамотно. Однако механизмом санации через АСВ ЦБ был недоволен и в этом не стоит винить только агентство, полагает он, замечая, что у него останется еще работа с банками, лишившимися лицензии, а также выплаты вкладчикам.
Один из знакомых Исаева говорит, что проколов в его работе не было и, несмотря на создание Фонда консолидации, у АСВ остается еще много работы по завершению текущих санаций банков. За последние несколько лет у АСВ прибавилось и работы по выплатам: раньше ЦБ отзывал мало лицензий у банков, а теперь - каждый год под 100. «Даже если бы к Исаеву и были какие-то вопросы, понадобился бы минимум год, чтобы полностью ввести другого человека в курс дела», - говорит собеседник «Ведомостей».
Кроме того, недавно Исаев занял правильную и важную позицию по «Югре», напоминает его знакомый. Накануне переназначения Исаеву пришлось принять непростое решение и начать выплаты вкладчикам «Югры», несмотря на попытки Генпрокуратуры экстренно их остановить. Ведомство предостерегло Исаева от того, чтобы АСВ начинало выплачивать страховки пострадавшим вкладчикам банка («Ведомости» ознакомились с документом). Если чиновники не послушаются, то их могут привлечь к ответственности «в установленном законом порядке», говорилось в предостережении. Однако выплаты все же начались. В пятницу ЦБ сообщил, что банки-агенты вернули вкладчикам уже более 100 млрд из 169,2 млрд руб., подлежащих выплате.
Агентство по страхованию вкладов (АСВ) оказалось в центре нешуточного скандала, который само себе и устроило. Выяснилось, что АСВ через суд массово лишает бывших клиентов рухнувших банков их вкладов, компенсируя только максимальную сумму страховки. Суды принимают решения в пользу агентства, и в итоге у вкладчиков, среди которых есть и пенсионеры, отнимают последние деньги. Дошло до того, что граждане пошли искать правду у президента. И тем временем выясняется пикантная деталь, связанная с Центробанком.
Ваш вклад – наш вклад
Недавние публикации в СМИ стали откровением даже для видавшего виды российского банковского рынка. Агентство по страхованию вкладов, которое по определению должно защищать интересы вкладчиков, решило даже не презреть их интересы, а попросту ограбить. Иное слово в этой ситуации даже придумать трудно. АСВ, как выясняется, массово судится с клиентами банков и с успехом побеждает население в судах. Госкорпорация почему-то уверена, что эти самые обычные физлица поступили недобросовестно, забрав свои деньги незадолго до краха кредитного учреждения. Речь идет в первую очередь о Татфондбанке , ИнтехБанке и Военно-промышленном банке . Все они давно перешли в мир иной, но настоящие страсти разгораются только сейчас.
Итак, представьте, вы клиент банка - крупного и даже с государственным участием. У вас там лежит, допустим, три миллиона рублей. Предположим, это накопления за многие годы честного труда, или деньги от продажи квартиры. Вы следите за банковским рынком страны, и в один прекрасный момент читаете в какой-нибудь деловой газете, что над вашим банком сгустились тучи. Точнее, он сам их над собой сгустил, поскольку ни для кого не секрет, что владельцы и топ-менеджеры банка вкладывали ваши деньги в мусорные облигации, выдавали заведомо невозвратные кредиты и так далее. Это знают все, об этом говорят жители вашего города, об этом пишут журналисты. Вы понимаете, что если банк рухнет, то вам от ваших трех миллионов останется только положенные по закону 1,4 миллиона рублей (максимальная сумма страхового возмещения). Естественно, вы бежите в банк, и пока не поздно снимаете все свои деньги и уносите их от греха подальше в другой банк или под матрац. Вам кажется, что вы успели спасти свои накопления, но не тут-то было. Через какое-то время приходит дядя из государственной конторы АСВ и забирает ваши деньги. Нагло и цинично.
Не щадили даже пенсионеров
Грабители с белыми воротничками не напяливают на себя маски, не размахивают пистолетами и не кричат: отдавай все, а то убьем. Они действуют цивилизованно - идут в суд и предъявляют претензии к вкладчикам, которые незадолго до банкротства забрали свои депозиты. Логика у них железная: АСВ разбирается с активами рухнувшего банка, пытаясь вернуть государству утерянное и похищенное. Раз человек вовремя снял деньги, значит он владел инсайдерской информацией, то есть знал, что банк скоро рухнет и в недобрых целях воспользовался этими данными. Суды полностью на стороне АСВ, а то, что речь идет о копеечных (для агентства) суммах, их не смущает. Как и то, что близкая смерть банка ни для кого не была секретом. Рассмотрение дела происходит за 10-15 минут, решения схожи как близнецы. Подобных исков АСВ подало сотни, причем это происходит даже через год после того, как клиент снял деньги. Он их мог уже сто раз потратить, например, купить недвижимость, на которую откладывал всю жизнь. Такой клиент переходит в разряд кредиторов, он имеет право требовать всю сумму вклада, но в реальности ему, как уже было сказано, вернут лишь 1,4 миллиона рублей. Причем не сразу, однако заплатить АСВ по решению суда нужно уже сейчас. Потому что если этого не сделать, то, вооружившись исполнительным листом, к человеку придут приставы и продадут с молотка последнее имущество. Например, ту самую выстраданную квартиру. Или же просто заберут накопления, которые человек откладывал на старость: уже известно, что под судебный пресс попали и пенсионеры. Кстати, гражданам еще и повезло. Вообще-то в Уголовном кодексе есть специальная статья, посвященная инсайдерской информации. За ее «умышленное использование для осуществления операций с финансовыми инструментами» можно получить до четырех лет тюрьмы. Депозит – тоже финансовый инструмент; доказать, что человек умышленно снял деньги, а значит нанес ущерб АСВ, в нашей правовой системе не составит особого труда. И добро пожаловать в новый дом родной! Но Агентство по страхованию вкладов у нас не кровожадное, ему нужны наши деньги, цели посадить людей за решетку нет. Хотя, если по такому же пути пойдут органы, то могут сбыться и эти фантазии. Ничего сверхъестественного не будет, такие уж у нас реалии.
Доверие подорвано окончательно
Скандал разгорелся очень серьезный. Вкладчики, у которых агентство забрало кровные, начали сбор подписей под письмом к президенту. Учитывая, что интерес журналистов к этой теме огромный, можно не сомневаться: послание дойдет до адресата. Также смеем предположить, что глава АСВ Юрий Исаев сейчас не очень уверенно сидит в своем кресле. И ладно бы лишь гнев народный, но против организации выступили и банкиры, которые намерены обратиться в Верховный суд с уточнением законности вынесенных решений. Редкий случай, когда банки и их клиенты солидарны, потому что АСВ умудрилось отобрать деньги и у тех, и у других.
Если вкладчики просто лишились депозитов, то банки в свою очередь теряют доверие клиентов, а значит и их средства. Граждане прекрасно видят, что происходит в финансовом секторе, они внимательно наблюдают, как рушатся крупнейшие банки страны, как ЦБ (это как раз пример Татфондбанка) забирает лицензии даже у банков с госучастием. Населению остается или хранить деньги в самых крупных государственных организациях, или просто купить на все сбережения доллары и спрятать их подальше. Ну и вишенка на торте для главы АСВ: действиями агентства заинтересовались и депутаты Госдумы, которые добавили еще немного информационного шума, обратившись в ЦБ.
Экспроприаторы в овечьей шкуре
Юрий Исаев поспешил оправдаться, заявив, что взыскание денег с клиентов рухнувших банков – это нормальная мировая практика, причем агентство, по его словам, не оспаривает огульно все сделки подряд. «Нам пытаются инкриминировать, что мы сошли с ума и набросились на вкладчиков» , - пожаловался топ-менеджер. Ему, кстати, стоит ответить: уважаемый Юрий Олегович, СМИ – не инкриминируют, они сообщают. Инкриминируют следователи, так что не советуем использовать сей термин раньше времени. При этом г-н Исаев противоречит сам себе. По его словам, всего АСВ подало 500 исков по татарским банкам, 230-240, вероятно, будут отозваны. То есть для главы АСВ не считается «огульным», что половина исков неправомерны. Видимо, с этим словом у него тоже не все ладно.
Впрочем, будем объективны: есть в действиях АСВ своя логика, и ее тоже можно понять. Известно, что существуют так называемые «караваны», когда мошенники собирают фиктивных вкладчиков с фальшивыми документами о принятых депозитах, и массово отправляют их за страховками. С такими «клиентами» АСВ тоже судится, и в данном случае его дело правое. Более того, агентство не без успеха борется в иностранных судах с беглыми банкирами, и пример Сергея Пугачева , чьи активы агентству, в этом смысле очень показателен. Но почему же госкорпорация неожиданно взялась за самых обычных людей, буквально экспроприировав их вклады? Ошибочка вышла? Или же агентство, у которого из-за начались проблемы с деньгами, не погнушалось депозитами населения?
А вот еще одна история, которую рассказали татарстанские журналисты. Они со ссылкой на вкладчиков сообщили, что деньги из утопающих Татфондбанка и ИнтехБанка спасали не только обычные люди, но и Центробанк . И регулятор тоже вытащил (!) свои средства, только, конечно, не миллионы рублей, а 15 миллиардов рублей. Более того, якобы АСВ выставило претензии ЦБ, и тот вернул агентству целых 58 миллионов. Но если это правда, то почему корпорация не забрала у регулятора через суд все деньги? Почему не поступила с ним также, как с обычным кредитором? Впрочем, о чем это мы, кусать кормящую руку невыгодно. Совсем иное дело топтать мелких людишек-вкладчиков, собирая с каждого по миллиончику или побольше.
Господин Исаев, наверное, прав: на сумасшествие это не похоже, скорее напоминает бизнес-план.
Юрий Исаев
© Петр Ковалев/ТАСС
Юрий Исаев в интервью ТАСС - о роли агентства в создании и работе Банка плохих долгов
Агентство по страхованию вкладов (АСВ) за последнее время анонсировало множество нововведений, которые сделают деятельность структуры более эффективной и усовершенствуют систему страхования вкладов. В частности, уже в этом году АСВ реализует реформу ликвидации рухнувших банков, которая позволит сократить издержки и сроки процедуры. Также продолжается работа над инициативой, позволяющей защитить вкладчиков, забравших деньги до краха банка. Обо всем этом, а также о том, чем будет заниматься АСВ после появления Фонда консолидации банковского сектора (ФКБС) и какой будет роль агентства в создании и работе Банка плохих долгов, в интервью ТАСС рассказал глава АСВ Юрий Исаев.
Юрий Олегович, сейчас идет активная дискуссия о новой концепции ликвидации банков. На какой стадии находится обсуждение, когда механизм будет запущен?
Говорим мы о реформе ликвидации не так давно, но думаем об этом, скрывать не буду, уже продолжительное время. Это связано с быстро растущим в последние годы объемом работы. И не в разы, а в десятки раз. Одно дело - ликвидировать одновременно 10–25 банков (базово АСВ было рассчитано на такие объемы), другое - участвовать в одновременной ликвидации, как сейчас, более 300 банков. Конечно, здесь есть особенности - и технологические, и структурные, и кадровые. Поэтому мы видим, что экстенсивное (расширение на прежней технологической базе) развитие ликвидационных процедур оправдано до определенного момента, а потом начинаются сложности. Мы внимательно проанализировали все процессы и увидели, где возникают "узкие места", как можно их "расшить" и какие базовые вопросы необходимо решить.
Ключевой момент - это скорость ликвидационных процедур. Сегодня АСВ ликвидирует банк в среднем за 3,5–4 года, и это долго. Скорость ликвидации влияет на наполнение конкурсной массы и удовлетворение требований кредиторов. Кроме того, чем дольше идут ликвидационные процедуры, тем выше издержки на их сопровождение. Поэтому, сократив сроки, мы уменьшим издержки, а кредиторы получат больше из конкурсной массы.
- Что тут можно сделать?
Мы предлагаем рассмотреть возможность избежать дублирования, которое возникает из-за особенностей российского законодательства. После отзыва лицензии сначала в банк заходит временная администрация Банка России, выполняет определенные задачи. Через три месяца, а иногда и больше - в зависимости от решения суда, который запускает процедуру банкротства, - уже приходит АСВ и начинает процесс конкурсного производства. Если же АСВ будет входить как временная администрация сразу после отзыва лицензии, сэкономим минимум три-четыре месяца. Мы оперативно начнем работу с активами по их предпродажной подготовке, чтобы с момента открытия процедур банкротства можно было приступить к реализации имущества.
Другое предложение связано с торгами. Сейчас мы в рамках законодательства о банкротстве выставляем активы на продажу по их максимальной цене и ждем появления покупателей. Но так как активы, как правило, на балансе банка переоценены, выставляя по максимальной стоимости, мы заранее обрекаем себя на долгую их продажу. Эта процедура зачастую растягивается на годы. В связи с этим предлагаем рассмотреть вариант использования так называемой голландской модели торгов, когда продажа начинается с верхней цены, но затем быстро идет вниз. И когда появляется покупатель - торги останавливаются, а цены идут вверх.
- Каковы ожидаемые результаты внедрения этих новаций?
Наша задача - быстро войти в банк, агрегировать активы, разобраться, какой актив мы можем быстро продать, а какой - нет
Два момента - другая модель торгов и удаление дублирующих функций - дают нам экономию времени от одного до полутора лет.
Соответственно, если это пересчитать в издержки, то можем сэкономить процентов 30 и увеличить наполняемость конкурсной массы. Но это прогнозные значения. В деле может оказаться сложнее, но базово - это те задачи, которые мы перед собой ставим.
- Сколько сейчас накоплено активов?
В настоящее время у нас около 60 тыс. наименований активов выставлено на продажу на сумму около 280 млрд рублей. При этом совокупная балансовая стоимость всех активов, находящихся под управлением агентства, составляет почти 4 трлн рублей - огромная масса и по номенклатуре, и по стоимости. Сейчас в рамках действующего законодательства на открытых процедурах мы выставляем на продажу все активы, публикуем всю информацию о них в интернете, печатных изданиях и т.д. Это большой объем информации, сложно воспринимаемый рынком. Сегодня нам нужен вариант более активной продажи, поэтому мы провели конкурс, выбрали одного из крупнейших операторов на рынке реализации активов - это Российский аукционный дом - компания, которая аккредитована при Росимуществе, Минобороны России, на муниципальных торгах. И мы совместно с представителями аукционного дома постараемся выстроить новую процедуру продаж. То есть наша задача - быстро войти в банк, агрегировать активы, разобраться, какой актив мы можем быстро продать, а какой - нет. Активы, связанные со сделками, имеющими противоправные признаки или другие сложные истории, предлагаться к продаже не будут. Коллеги из Российского аукционного дома будут делать промоушен продаваемых активов и станут единой витриной активов, находящихся в управлении агентства.
- Правильно ли я поняла, что вы в принципе хотите перейти на голландский аукцион?
Да, планируем.
- И больше других вариантов аукционов не будет?
Мы исходим из того, что российское законодательство оставляет все-таки окончательный выбор модели торгов на рассмотрение комитета кредиторов. Вообще такая практика в мире достаточно редка. В основном во многих развитых системах все решает ликвидатор непосредственно сам, а у кредиторов есть возможность оспаривать решение ликвидаторов в судах.
Если у кредиторов того или иного банка возникнет желание продавать по-другому, мы препятствовать этому не будем. Но хотим прописать в законодательстве базовую модель и предлагать ее. Считаем, что, в общем, это имущество кредиторов, наша функция - чисто административная. Мы будем мотивированно подводить кредиторов к тому, что лучше, если все будет продаваться по такой системе торгов и через одну площадку. Потому что одна независимая площадка гарантированно дает возможность увидеть все активы, что гораздо удобнее для потенциальных покупателей. В этом состоит наша идея. Но опять же, повторюсь специально, если у кредиторов будет какое-то другое видение, мы будем учитывать это.
Вы будете пользоваться именно площадкой Российского аукционного дома? Или будет создаваться какая-то отдельная совместная площадка?
Мы будем пользоваться их площадкой, их сервисом. Потому что считаем, что нам ни к чему тратить дополнительные ресурсы на создание чего-то своего. И логика взаимоотношений с Российским аукционным домом состоит в том, что чем дороже они продадут имущество, тем большую комиссию они получат. У них должна быть мотивация на то, чтобы делать это эффективно.
- А когда первые торги имуществом банков, которые вы ликвидируете, появятся в Российском аукционном доме?
Мы сейчас начинаем с того, что предлагаем на продажу Российскому аукционному дому имущество, которое непосредственно находится на балансе АСВ, то есть имущество, которое мы получили в рамках процедур санации. В данном случае мы продемонстрируем рынку, что этот механизм рабочий и эффективный. На следующем этапе, как только опробуем эту процедуру на своем имуществе, сможем предложить это кредиторам банков. На мой взгляд, мы вполне можем к этому прийти в течение лета или осени этого года.
- То есть уже осенью могут пройти первые торги имуществом банков по новой схеме?
Я на это рассчитываю. Базовые изменения в законодательство, которые мы готовим, - торги по голландской системе, по временной администрации - должны пройти еще окончательный круг согласования, поступить в Государственную думу, должны быть рассмотрены там и приняты. И от момента утверждения этого закона Государственной думой до момента начала уже непосредственно новых процедур, я думаю, пройдет минимум полгода. Но ничего не мешает нам сейчас начать обкатывать процедуру единой витрины продаж. Она, конечно, будет проводиться в существующих юридических рамках, но тем не менее будет более публичной, более сконцентрированной для контроля и, мы считаем, более эффективной по результату.
Другая обсуждаемая тема - законопроект, который должен защитить вкладчиков, забравших деньги до краха банка. Говорилось, что ведутся консультации с АСВ. На каком этапе сейчас находится разработка данного законопроекта?
Мы обсуждали эту инициативу с Ассоциацией банков России, профильный комитет Государственной думы работает над этим вопросом. Здесь сложная история, потому что любые механизмы, связанные с ликвидацией, должны защищать большинство кредиторов. Количество исков, связанных с оспариванием сомнительных сделок по физическим лицам, невелико - около 1% от всей массы. И здесь возникает опасность скатиться либо в сторону популизма, либо в сторону излишней жесткости.
Сейчас по факту что получается? Мы оспариваем те сомнительные сделки, которые, на наш взгляд, обладают признаками предпочтительности, то есть когда какая-то узкая группа кредиторов забрала свои деньги в ущерб всем кредиторам в целом. Это сложные вопросы, трудно доказываемые. Поэтому мы заинтересованы в том, чтобы законодатель более четко прописал критерии того, что должны оспаривать, иначе мы подпадаем под огонь критики. Возможно, стоит изменить уровень оспариваемости по сумме. Сейчас в законе сказано, что если это больше 1 млн рублей, то требует пристального анализа и при наличии оснований подлежит оспариванию. Давайте поднимем сумму, условно говоря, до 10 млн рублей и тем самым большинство ситуаций выведем из-под оспаривания.
- Вы сейчас 10 млн рублей гипотетически назвали?
Гипотетически, хотя это вполне может быть предложением. Его сложно обосновать математически, какую-то формулу под это подвести. Просто здесь законодатель может исходя из нашей статистики, а мы всю статистику предоставили, определиться, какие рамки жесткости он хочет получить. АСВ не является заинтересованной стороной в том, чтобы максимально распространять процедуры оспаривания. Мы считаем, это механизм узкого направленного действия, и чем четче и понятнее будет написано в законодательстве, тем будет легче и нам, и судам. В конечном итоге и людям будет легче понимать, какие действия попадают в зону риска, а какие - нет.
Не могу не задать вопрос про Фонд консолидации банковского сектора (ФКБС). С его появлением возникает вопрос: чем будет заниматься АСВ в области санации? Поскольку прошло определенное время, хочется подвести некую черту и разобраться, как вы делите с ним полномочия.
ФКБС был создан как новый механизм санации, как альтернатива тому механизму, который использовался раньше. На то были соответствующие предпосылки. Сегодня перед ФКБС стоит новая задача - помимо развития банков, которые туда попали, поработать с их активами, которые иногда являются обременительными в силу их плохого качества либо непрофильными. Можно сказать, что и наша работа в этом направлении ничем не отличается. Другое дело, что механизмы разные. АСВ действует по законодательству о банкротстве, когда возникают уголовные истории - в рамках уголовного законодательства. У ФКБС гораздо больше рыночных возможностей. В ряде случаев, когда имеем дело с такими сложными активами, как, например, инвестиционный контракт на строительство, мы как ликвидатор должны это дело оценить и постараться продать. Но покупать инвестиционный контракт без дополнительного финансирования - это безумная затея. Мы же не можем предложить дофинансирование. А у создаваемого Фонда плохих и непрофильных активов и ФКБС такая возможность есть. Они могут использовать средства банка и продать актив на рынке дороже, когда сложится соответствующая рыночная ситуация. Поэтому это непересекающиеся задачи, они взаимодополняемые.
Василий Поздышев (зампред ЦБ - прим. ТАСС) заявил, что Фонд плохих и непрофильных активов будет работать с АСВ. Это возможно в двух встречных направлениях. В АСВ есть понятные сложившиеся компетенции, скажем, по уголовным разбирательствам, по преследованию недобросовестных собственников и менеджеров. Мы можем предоставить коллегам такой сервис, потому что те активы, которые однозначно уже носят характер фрода, мошенничества и так далее, могли бы забирать и уже жестко с ними работать. А часть активов, которые, как мы считаем, на сегодня рынком недооценены, и те, которые можно было бы дофинансировать и реализовать, с радостью отдали бы в Фонд плохих и непрофильных активов.
- Это очень хорошо сочетается с тем, что говорил глава "Открытия " Михаил Задорнов. Он сказал: "Не считайте это Банком плохих активов. Скорее это Банк непрофильных активов. То есть это не то, что никому не нужно, а именно - раз не нужно, надо доработать ".
Если мы найдем юридически возможную форму такого сотрудничества, было бы здорово. Но это не так легко, потому что, подчеркну, ликвидационные процедуры жестко вписаны в рамки законодательства о банкротстве. А банковский бизнес - это банковский бизнес.
Получается, по всей этой системе "Банк плохих долгов - Фонд консолидации банковского сектора - АСВ" вы берете на себя роль жесткого ликвидатора. Правильно я понимаю?
Так законодательство устроено, что мы должны ликвидировать быстро и жестко. Опять же, хочу еще раз обратить внимание на то, что, если у нас появится юридически корректная возможность, часть активов можно будет дофинансировать, ждать, когда по стоимости они вырастут, и продавать. В этом смысле, конечно, создание такого инструмента, как Фонд плохих и непрофильных активов (условно называю), - это хорошо. Как это все сейчас увязать - надо еще осмыслить, потому что простых решений нет. Наш японский коллега из корпорации по страхованию депозитов сказал так: "Слушайте, что бы вы ни сделали, продавали бы активы быстрее или продавали бы медленнее, в любом случае вас будут ругать", - и привел примеры из международной практики, когда кто-то пытался продать быстрее, его обвиняли в спешке.
И наоборот, того, кто продавал медленнее, обвиняли в задержке. Поэтому здесь всегда очень важно найти золотую середину.
Беседовала Лана Самарина
«Какую-то бумажку ты до клиента должен донести»
«Онлайн-банки – это круто, это супер и прогрессивно. Онлайн-банкиры уже могут ходить без галстуков на сессии МФК», - сказал Юрий Исаев, имея в виду, очевидно, главу Тинькофф Банка Олега Тинькова – тот действительно пренебрег галстуком, собираясь на конгресс.
Тезисы выступления председателя совета директоров Тинькофф Банка Олега Тинькова в рамках МФК-2017.
При этом глава АСВ подчеркнул, что видит в онлайновых банках одну проблему. «Мы сейчас имеем забалансовых вкладчиков в простых и понятных нам банках. Там есть хоть какая-то «первичка», и то не всегда. Но мы можем хотя бы от печки плясать: искать бухгалтера, который вклад оформлял, и кассира, который его в кассе принимал, и вместе с правоохранителями их опрашивать. Воссоздавать картину бытия, исходя хотя бы из каких-то клочков сознания разных людей. А вот что произойдет, если накроется онлайн-банк, где у клиента по сути нет ни приходника, ни расходника?»
Когда на нас обрушатся люди со скриншотами со своих мобильных устройств, нам будет сложно реагировать
Юрий Исаев указал, что об этом необходимо как следует подумать АСВ и регулятору, поскольку этот вызов является «очень серьезным». «Когда на нас обрушатся люди со скриншотами со своих мобильных устройств, нам будет сложно реагировать, - заявил он. - Либо мы должны уже сейчас какие-то дополнительные страховые поплавки вводить. Ну, например, будь ты хоть какой онлайн-банк, но ты хотя бы раз в месяц выдай клиенту выписку на бумаге. Я примитивно рассуждаю, может быть, старорежимно, но какую-то бумажку, даже при той цифровой эре, в которой мы собираемся жить, нужно до клиента донести».
Глава агентства имел в виду недобросовестных игроков рынка.
Три направления перехода АСВ в безбумажный онлайн
АСВ, по словам Юрия Исаева, имеет серьезные планы по собственной цифровой трансформации в ближайшие пять лет.
- Работа по страхованию и возмещению вкладов
Действующий закон предписывает нам все оформлять в бумажном виде
АСВ предлагает изменить закон о страховании вкладов и дать возможность агентству предоставлять ряд услуг в электронном виде. В настоящее время агентство проводит эксперимент с несколькими банками по приему заявлений на получение возмещения от вкладчиков именно в такой форме. «Действующий закон предписывает нам все оформлять в бумажном виде, это огромное количество бумаг, - объяснил Юрий Исаев. - Сложно это не потому, что страховых случаев становится много - у нас миллионы вкладчиков, с которыми мы вынуждены работать. Почему миллионы? Потому что люди за суммами ниже 100-150 рублей в принципе не ходят в банки, не хотят этим заниматься. И вот эти квазисуществующие вкладчики продолжают висеть у нас в учете. Если бы у нас был онлайн, то, я думаю, 100 или 50 рублей забирали бы очень быстро».
Далее АСВ планирует, при поддержке правительства и ЦБ, выйти на портал Госуслуг. «Мы сможем тогда вести выплаты непосредственно на счета клиентов, - сказал глава агентства. - Клиент сможет заходить на портал и определять, в каком банке он хочет получить свое страховое возмещение. Это тоже некий оффлайн, потому что он сначала делает заявку, определяется, в каком банке он хочет получить, потом мы подтверждаем платеж через банка-агента. Все это будет занимать по времени до трех дней. Быстрее, чем сейчас, но все-таки три дня».
Агентство по страхованию вкладов намерено изменить схему выплаты страхового возмещения по вкладам для граждан.
Никто в мире так пока не работает, но многие об этом думаю
Третий, заключительный этап – это, по словам Юрия Исаева, выход в «тотальный онлайн» без реестра вкладчиков, отправляемого в банки-агенты. «Мы и сейчас являемся таким уникальным держателем всех этих данных. Мы хотим эти данные передавать через API по запросу, - объяснил он. - Вкладчик в любом населенном пункте может использовать даже банкомат, с помощью которого выбрать, как получить возмещение. Если это все заработает, мы, конечно, лишим бизнеса банки-агенты, но для вкладчика мы сильно облегчим жизнь. Никто в мире так пока не работает, но многие об этом думают. Я думаю, что реально нам такую систему запустить за три года».
- Кредиты
По словам Юрия Исаева, изначально предполагается, что, когда у банка начинаются проблемы и он перестает функционировать в нормальном режиме, его заемщики по-прежнему будут продолжать аккуратно выплачивать кредиты в соответствии с графиком. Но на деле все не так хорошо. Агентство получает десятки тысяч звонков от клиентов банков, которые не знают, что им делать, а некоторые вообще не могут платить. «Мы имеем в ликвидации 300 банков, в каждом своя база, и в ручном режиме нужно просчитать каждый кредит, - объяснил он. - Мне стыдно, но иногда это занимает около 2-3 недель. Получается, что люди в некотором смысле нами подталкиваются к не совсем правильной платежной дисциплине». Поэтому одна из важнейших задач для агентства сейчас – создание кредитного модуля, который сводил бы воедино все базы банков. Клиенты могли бы заходить в такую базу, увидеть, сколько платить и в какой банк, при необходимости попросить АСВ о реструктуризации.
- Реализация активов
Одно дело, когда ты продаешь здание банка, и совсем другое – мебель из этого банка
В этом направлении, по признанию самого Юрия Исаева, АСВ продвинулось лучше всего. У агентства есть работающая и хорошо себя зарекомендовавшая база по всем активам, которые стоят на балансе АСВ, полученным при процедуре санации. Также агентство успешно реализовало даже такое экзотическое направление как торги с молотка. «Это оказалось очень востребованным, потому что одно дело, когда ты продаешь здание банка, и совсем другое – мебель из этого банка, - сказал Юрий Исаев. – Люди хотят прийти, все руками потрогать. Это работает».
Глава АСВ Юрий Исаев на встрече банкиров с руководством Банка России заявил, что рассказывать ему особенно нечего - Агентство активно и плотно взаимодействует с ЦБ, никаких разногласий нет. А вот имущество лишенных лицензий банков продавать надо.
При этом общей базы по всем активам всех ликвидированных банков, открытой всем участникам рынка, у АСВ нет. Когда базы всех активов банков, находящихся в поле зрения АСВ, будут сведены в единую базу, продажи могут пойти быстрее, и контроль за ними будет гораздо более существенный.