Былина алеша попович краткое содержание анализ. Сюжеты былин об Алеше Поповиче. Переосмысление образа. Знаменитые подвиги младшего из богатырей

Представляет собой собирательный образ русского богатыря.

История создания

Возможно, у богатыря Алеши Поповича был реальный прототип - боярин из Ростова по имени Александр, тоже Попович. Летописи описывают этого человека как знаменитого воина, который состоял на службе сначала у великого князя владимирского Всеволода Большое Гнездо, затем у Константина Всеволодовича, его сына. Этот Александр выступал на стороне последнего против Юрия, его брата, который хотел захватить владимирский княжий престол.

Описывается ряд поединков, где Александр Попович сразил сильнейших воинов Юрия Всеволодовича. В результате Юрий все-таки становится князем владимирским, после того как Константин умирает, и прототип Алеши вынужденно уезжает в Киев, где идет на службу к великому князю Мстиславу по прозвищу Старый. В 1223 году Александр Попович погибает вместе с новым князем в битве при Калке.

Некоторые ученые, впрочем, утверждают, что дело обстоит ровно наоборот, и это былины об Алеше Поповиче повлияли на то, как в летописях говорится о на самом деле существовавшем боярине Александре. Образ же собственно Алеши Поповича сформировался на базе представлений о некоем древнем мифологическом герое. Ученые усматривают в описаниях богатыря архаичные черты и связи с хтонической стихией.

Биография

Отец Алеши - Леонтий Ростовский, поп. Как главный герой Алеша Попович присутствует в двух былинах - «Алеша Попович и Тугарин» и «Алеша Попович и сестра Збродовичей». Герой мелькает и в полусотне других текстов, но отнюдь не всегда представляется положительным персонажем. Например, в былине «Добрыня на свадьбе своей жены» роль Алеши откровенно отрицательная.

В былинах часто указывается на недостатки героя, его хромоту, слабость и т.д. Сильные стороны Алеши - хитроумие и находчивость, натиск и удаль. Герой умеет играть на гуслях. При этом Алеша отнюдь не ведет себя честно, даже по отношению к «своим». Богатырь Добрыня Никитич - названный брат героя, тем не менее, Алеша посягает на его жену Настасью. Решив взять эту женщину в жены, герой распространяет ложный слух о том, что Добрыня погиб.

Алеша - обладатель неоднозначного и противоречивого характера. Герой склонен к злым и шуткам, Алеше свойственны хвастливость, кичливость, увертливость и лукавство. Герой часто бывает порицаем собственными товарищами-богатырями, которые относятся к нему с осуждением. Основным занятием Алеши, как и возможного исторического прототипа героя, стала военная служба у князя.

С образом Алеши связан ряд легенд. Когда герой рождается, гремит гром. Младенцем Алеша просит завернуть себя в кольчугу, а не в пеленки, и сразу же требует, чтобы мать благословила героя, потому что тому не терпится погулять по белу свету. Едва родившись, герой уже умеет ездить верхом и орудовать саблей и копьем, проявляет ловкость и хитрость, склонен ко всевозможным проделкам и шуткам.

В былине «Алёша Попович и сестра Збродовичей» рассказывается о том, как Алеша находит себе жену Елену (Аленушку) и подвергается опасности со стороны братьев той. В одном из вариантов этого сюжета герою даже отрубают голову.

Поединок со злым богатырем Тугарином - наиболее архаичный сюжет из тех, где упоминается Алеша Попович. Этот бой происходит то ли в Киеве, то ли по дороге туда. Тугарин закидывает героя угрозами - грозит, что проглотит живьем, огнем спалит, задушит дымом и т.д. Часто сцена поединка разворачивается у воды, а Алеша, после победы над Тугарином, разрубает труп и раскидывает по чисту полю. Победа над Тугарином стала главным подвигом Алеши.

Мультфильмы

В наше время Алешу Поповича знают главным образом по серии мультипликационных фильмов «Три богатыря» от студии «Мельница». Герой присутствует в четырех из них:

• «Алеша Попович и Тугарин Змей» (2004);
• «Три богатыря и Шамаханская царица» (2010);
• «Три богатыря на дальних берегах» (2012);
• «Три богатыря и Морской Царь» (2017).

В мультфильме «Алеша Попович и Тугарин Змей» зрители узнают о детстве героя. Тот родился в семье ростовского попа и вырос парнем сильным, но непутевым - постоянно создавал неприятности. Показать себя герою выпадает шанс, когда на город нападает орда кочевников. Супостаты требуют дани золотом, и Алеша вместе со старым Тихоном придумывает «гениальный» план: сложить собранное золото в громадную кучу под горой, а когда враги войдут в пещеру, чтобы забрать дань - завалить вход камнем и замуровать злодеев там.

Герои не учли законов физики: сброшенный камень скатился по пологому склону горы и свалился на город, причинив небывалые разрушения, а враги вместе с золотом скрылись. «Рейтинг» Алеши в глазах соотечественников после этого падает ниже некуда, и герой отправляется на поиски пропавшего золота. За ним следом увязываются старый Тихон, влюбленная девица Любава на ослике и согбенная бабка. По пути герои встречают говорящую лошадь - коня Юлия, а после - старого , который нечаянно отправляет их по ложному следу. Герои ссорятся, мирятся, спасают Юлия от говорящего дерева, побеждают армию кочевников и Тугарина Змея, а затем и жадность князя киевского, и вместе с золотом возвращаются в родной Ростов.

В мультфильме «Три богатыря и Шамаханская царица» Алеша Попович сотоварищи принимаются выяснять, кто из них лучший богатырь на Руси, и ссорятся. Между тем Шамаханская царица околдовала князя киевского и хочет вынудить того на себе жениться. Алеша Попович получает письмо, написанное конем Юлием, который просит вытащить их с князем из владений .

Богатыри отправляются на задание втроем, но, добравшись до места, не штурмуют ворота сразу, а отправляются на отдых. Алешу, который в ночи полез во дворец один, околдовывают. Герой оглушает собственных товарищей и оттаскивает тех в тюрьму. Богатыри преодолевают подстроенные врагами препятствия, борются с монстрами и даже попадают в Китай, а зло в итоге побеждает само себя.

В мультфильме «Три богатыря на дальних берегах» нечистый на руку купец Колыван и захватывают власть в Киеве, а князь с конем Юлием уходят в подполье. Заговор против официальной власти удается благодаря Бабе-Яге, которая заманивает богатырей в заколдованную бочку и выбрасывает в океан, лишив Русь главных защитников.

Место богатырей занимают волшебные «клоны», которые слепо подчиняются Бабе-Яге, в то время как настоящие Алеша, Илья и Добрыня оказываются на тропическом острове посреди океана, где им удается и отдохнуть, и победить на досуге местного монстра. В княжестве тем временем царит произвол, опальный князь организует партизанское движение, а жены богатырей - Любава, Аленушка и Настасья Филипповна - вместе со приходят разобраться с узурпаторами...

В последнем мультфильме, «Три богатыря и Морской Царь», Алеша Попович сотоварищи отправляется в Китай, чтобы добыть зуб дракона. Во всех частях серии Алешу озвучивал актер .

Экранизации

Кроме знаменитой серии мультфильмов студии «Мельница», можно посмотреть еще и ряд фильмов, где присутствует Алеша Попович. Первый - киносказка «Илья Муромец» - вышел еще во времена СССР. Эта лента стала первым советским фильмом, выпущенным для широкого экрана. Фильм снят на основе былинных сюжетов и сказок , а роль Алеши Поповича там исполнил актер .

Много позже, в 2010 году, вышел фильм «Приключения в Тридесятом царстве» с Алексеем Шутовым в роли Алеши. Там современные дети, фанаты компьютерных игр, отправившись на морской берег, попадают в сказку. Фильм получил в основном отрицательные отзывы зрителей и низкий рейтинг.

Вышедший через год фильм «Реальная сказка» оценили уже заметно выше. Это альтернативная сказочная история, где персонажи сказок переселились в современный мир и живут среди людей. Верещагин . Картина предназначалась для дворца великого князя Владимира Александровича в Петербурге (сейчас это Дом ученых на Дворцовой набережной).

Во второй половине ХХ века былинно-мифологическую тему принялся разрабатывать молодой художник , у которого есть картина «Алеша Попович и красна девица». Четкого описания внешности богатыря нет, поэтому художники в основном полагались на свое творческое воображение.

В XIX веке герой «просочился» и в литературу, о нем писали поэмы и баллады Николай Радищев и .

Цитаты

«Я боюсь серьёзных отношений?! Ха-ха! Да я себе в зеркало не улыбаюсь от того, что серьёзный такой!»

«Проголодался, лохматый? Отведай-ка силушки богатырской!»

«Богатырское ли это дело - бабью работу по дому выполнять?!»

«Любава: - Не нарушайте композицию!...
Аленушка: - Имейте совесть, наконец! Вы срываете нам конкурс «Образ богатырей в народном творчестве»!

Алеша: - Хоть бы супостаты налетели, что ли - отведали бы силушки богатырской!
Добрыня: Какие теперь супостаты, всех перебили...
Илья: Да... поторопились».

В Древней Руси считали, что в действительности жил молодец по имени Алеша Попович - сын ростовского священника, храбрый, могучий и жизнерадостный богатырь. И у нас есть все основания верить этому. Летописи повествуют о храбром ростовском богатыре Александре Поповиче. Он погиб в 1223 году в знаменитой битве с монголо-татарами на реке Калке, проявив чудеса удали и силы. Повествование тверского летописца о подвигах известного в Ростовской земле Александра Поповича своим источником имело какие-то местные предания о богатыре Алеше Поповиче. Имена Александр и Алексей имеют общий корень. Алеша называется в некоторых былинах сыном святителя Леонтия, прославленного ростовского святого, мощи которого покоятся и доныне в Успенском соборе Ростова Великого. О том, что Алеша Попович родом из Ростова, говорит и самая главная былина об этом богатыре - «Алеша Попович и Тугарин Змеевич». Она начинается словами «Из славного города Ростова…» Но богатырь защищает не только свой родной город, а всю Русскую землю. На росстани у камня богатырь из трех дорог выбирает ту, что ведет в столицу.
Первая дорога в Муром лежит
Другая дорога-в Чернигов-град
Третья-ко городу ко Киеву..
Говорил ему Алёша попович млад:
-Лучше нам ехать ко городу ко Киеву
Ведь киевский князь в эпоху объединения русских княжеств - глава единой Русской земли. Главный подвиг этого богатыря - поединок с Тугарином, опасным притеснителем Руси, грозящим ей гибелью. Алеша становится на защиту родины и мстит за все бедствия, которые Тугарин принес Руси. В эпосе многих народов воспевается борьба героев-богатырей с мифологическими существами, которые представляют враждебный людям мир: змеями, драконами, чудовищами. В русских былинах в образах змеев, драконов и других чудовищ изображаются настоящие враги Руси, иноземные захватчики, совершавшие набеги на Русь. Они наделены и звериными, и человеческими свойствами. Так и Тугарин, которого еще величают Змееви-чем, изображается в виде мерзкого и опасного чудовища. Есть варианты былины о Тугарине, где он представлен человеком - огненным всадником, конь которого извергает огонь. Некоторые исследователи былин считают, что Тугарин - это половецкий хан Тугор-кан. Но исторические детали в былине говорят о том, что образ змея Тугарина несет в себе обобщенные черты монголо-татарских захватчиков. Князь Владимир и княгиня встречают Тугарина с почетом, потому что они бессильны сопротивляться безобразному, отвратительному чудовищу.
Тугарин Змеевич дышит огнем, мечет искры.
Только Алеша без страха наблюдает за Тугарином, который за один присест по лебедушке проглатывает, по полведра вина выпивает. Алеша - богатырь, который не только мечом хорошо владеет, но и словом не промахнется. На устах его всегда меткая и острая шутка. Взбесился от этих слов Тугарин. Бросил в Алешу булатный нож, но Алеша успел схватить его. Едут они в чисто поле один на один сразиться. Алеша силен, но знает, что над всеми есть сила Божия. Он всю ночь молился со слезами, чтобы Господь дал дождя, и дождь пошел. Размокли крылья змеиные, и не смог злобный змей взлететь. Не только храбрость, но и хитрость помогает богатырю одолеть Тугарина. Он отвлекает врага, спросив:
«Что за силу ты за собой ведешь?» Оглянулся Тугарин…
Втапоры Алёша подскочил, ему голову срубил.
И пала голова на сыру землю, как пивной котёл.
Не только силой богатырь побеждает противника, но и превосходством ума. Если бы не сметливость богатыря, он и сам бы погиб, и дело загубил. Алеша Попович не так силен, как Илья и Добрыня, но ему помогают другие качества. Как говорит Илья: «Алеша силой не силен, да напуском смел». Беспредельная смелость этого богатыря, бойкий, задорный характер, ловкость, находчивость помогают уничтожить непобедимого Тугарина.
Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович, несмотря на то, что они такие разные, составляют как бы единое целое. Они между собой крестовые братья, стремление у них общее: они не знают более высокой цели, чем служение родине, за которую готовы отдать жизнь.

Былина о бое Алеши с Тугариным тесно примыкает к былине о змееборстве Добрыни. Родство это настолько близкое, что одна не может быть понята без другой.
Как мы видели, бой Добрыни со змеем происходит дважды. Мы отметили тенденцию к разделению этой песни на две с одним боем в каждой из них. Один бой происходит вне Киева и киевской орбиты, — Добрыня выезжает из Рязани и наталкивается на змея, — второй бой происходит уже по повелению Владимира. Нечто подобное мы имеем и здесь: Алеша тоже борется со змеем два раза, и тоже в первый раз по дороге в Киев, после выезда из дому, во второй же раз уже в самом Киеве, выручая из беды Владимира. Но эти два боя, как правило, не совмещаются в одну песню. Соответственно и нет пощады врагу: он убивается с первой встречи, вторая встреча с ним делается невозможной. Два разных боя представляют собой две разные версии этой песни; в кратчайшем изложении они имеют следующий вид:
Первая версия. Алеша Попович с парубком Екимом выезжает из Ростова. У распутья трех дорог они избирают дорогу на Киев. По дороге они наезжают на змея Тугарина. Алеша поражает его в бою, а голову его привозит в Киев.
Вторая версия. Так же, как и в первой версии, Алеша с парубком выезжает из Ростова и у камня избирает дорогу на Киев. Он прибывает в Киев без всяких дорожных встреч и приключений. На пиру у Владимира он видит Тугарина, который там обжирается и держит себя вольно с княгиней. Алеша вызывает его на бой и убивает.
Применяя выводы из изучения былины о Добрыне и змее к былине об Алеше и Тугарине, мы должны поставить вопрос о том, не представляет ли собой первая версия древнейшую, докиевскую форму сюжета, а вторая — позднейшую, киевскую. Анализ былины должен будет либо подтвердить, либо опровергнуть такое предположение.
Уже беглый взгляд на материал показывает, что эти две версии взаимоисключаются. Тем не менее соединение их встречается, но оно лишено смысла. Так, у Кирши Данилова Алеша по дороге в Киев убивает Тугарина, а дальше оказывается, что Тугарин как ни в чем не бывало сидит в Киеве, и Алеша бьется с ним вторично. Певец, увлеченный своим пением (а детали в этой записи художественно очень ярки), забывает, что Тугарин уже убит. Здесь в одном тексте встретились две версии. С этим текстом иногда дословно совпадает запись, сделанная Марковым от Аграфены Матвеевны Крюковой (Марк. 47). Как показала А. М. Астахова, Крюкова знала тексты Кирши Данилова по перепечаткам в антологии А. В. Оксенова «Народная поэзия». Параллельное сличение текста А. М. Крюковой с текстом Кирши Данилова не оставляет никаких сомнений в том, к какому источнику восходит этот текст, хотя Крюкова внесла ряд изменений и отбросила всю вторую половину, как не вяжущуюся с первой.
К книжному же источнику восходят три записи былины о Тугарине в сборнике Астаховой, где также имеется соединение первой и второй версий. Несуразность избегнута тем, что здесь Алеша встречает в первый раз (по дороге в Киев) не Тугарина, а какого-нибудь другого врага (Неодолище); враг иногда изображается великаном и напоминает Святогора или сближается с Соловьем-разбойником. Эти записи говорят уже о вырождении сюжета: два из них переданы сказочной прозой, один — испорченным стихом. Версия о встрече Алеши с Тугариным — древняя, редкая и вырождающаяся.
Вторая версия представлена свыше 20 записями различного достоинства и характера. Эта версия известна во всех районах, где имеется эпос, кроме Беломорья, где известна только первая версия. Количество записей, падающих на каждый район, невелико. Интересно отметить, что относительно наибольшее количество записей падает на Сибирь (5 текстов). Кроме того, имеются сказки и отрывок старинной рукописной повести. Эти данные показывают, что былина идет на вымирание. Как мы увидим ниже, первая версия была вытеснена второй, киевской, а сама она была вытеснена былиной на аналогичный сюжет, а именно былиной об Илье Муромце и Идолище, которая никаких признаков увядания не обнаруживает. В Сибири былинное творчество было менее интенсивным, и потому там данная былина сохранилась лучше, тогда как былины об Илье и Идолище там нет.
Герой этой былины — Алеша Попович. Первую научную и в основном правильную попытку понять и определить этот образ сделал Белинский. Текст Кирши Данилова, единственный, бывший в руках Белинского, принадлежит по своей композиции к самым неудачным из всех записей этой былины. Как уже указывалось, здесь Тугарин убивается дважды. Этим объясняется, что Белинский не мог признать в этой песне (вернее — в данном варианте ее) мысли, хотя он признает в ней «поэзию», «смысл» и «значение». Алеша Попович, по определению Белинского, совершенно национальный русский герой, нисколько не похожий на западноевропейских рыцарей. «Тут не было рыцарского посвящения; не ударяли по плечу шпагою, не надевали серебряных шпор». Алеша бьется не за даму сердца, «не за красоту». По мнению Белинского, Алеша «богатырь более хитрый, чем храбрый». Как мы увидим, это мнение требует весьма существенных поправок. Ошибается Белинский также, считая Тугарина русским. Зато он прав, когда устанавливает, что Алеша «более находчивый, чем сильный». Белинский подчеркивает его хитрость в бою с Тугариным: он, например, прикидывается глухим, подзывает врага к себе и прочее. Но Белинский не делает из этого выводов, в какой бы то ни было степени опорочивающих моральный облик Алеши. Наоборот, Белинский подчеркивает непримиримость Алеши к врагам. «Тугарин предлагает ему побрататься, но не на таковского напал: Алеша не дастся в обман, по великодушию рыцарскому». Алеша уничтожает более сильного врага, побеждая его хитростью. Высокий моральный облик Алеши определяется также тем, что борьба, которую он ведет против Тугарина, по мнению Белинского, есть борьба против того «холодного цинического разврата», представителем которого является Тугарин.
Белинский был прав, когда исходил из рассмотрения облика самого героя. В настоящее время облик Алеши может быть обрисован более полно и более точно, чем это смог сделать Белинский при состоянии материалов того времени.
Из трех героев русского эпоса Алеша самый молодой. Он наделяется не только всеми достоинствами героя, но и некоторыми недостатками, свойственными молодости. Если, как мы еще увидим, Илья Муромец побеждает врагов своим спокойствием и опытностью, своей мудростью, выдержкой, неустрашимостью и решительностью зрелого человека, если Добрыня, как мы видели, всегда превосходит варвара-врага своей культурой, соединенной с сознанием силы и непобедимости русской культуры, которую он представляет, то Алеша никогда не взвешивает никаких препятствий и опасностей. По своей молодости он легкомыслен и смел до безрассудства, и именно поэтому он всегда побеждает: он берет быстротой своего натиска. Он не изображается обладающим большой физической силой. Наоборот, нередко подчеркивается его слабость, и есть даже такие песни, в которых он изображается хромым. Но этот недостаток ему нисколько не мешает. Он «напуском смел», и это обеспечивает ему успех. Добрыня, жалуясь матери на то, что его не признают богатырем, всегда говорит, что смелостью он хотел бы родиться в Алешу Поповича. Алеша никогда не теряет присутствия духа и нередко побеждает сильнейшего, но неуклюжего и тяжеловесного врага своей сметливостью и находчивостью. Народ в своем эпосе всегда высоко расценивает военную хитрость, приводящую к уничтожению врага. Со смелостью и находчивостью связано и другое качество Алеши. В противоположность суровому Илье и выдержанному Добрыне, Алеша изображается склонным к насмешке и шуткам. Он отличается остроумием и жизнерадостностью. Все это делает Алешу ярким выразителем русского национального характера. Суровый и могучий Илья, выдержанный и культурный Добрыня, веселый и находчивый Алеша выражают героические черты русского народа. В них народ изобразил самого себя. При всем их отличии они объединены одним чувством, одним стремлением: они не знают более высокого служения, чем служение своей родине; за нее они всегда готовы отдать свою жизнь.
Как мы видели, Белинский понимал национальный и героический характер образа Алеши так же, как его понимает и сам народ. В позднейшей фольклористике имелась другая точка зрения, которую необходимо опровергнуть и отвести. Пускается в ход огромный аппарат, чтобы доказать, что Алеша — тип отрицательного безнравственного, аморального эпического героя. Так, Майков пишет: «Между тем как былины в Илье и Добрыне изображают два вполне сочувственные народу лица, Алешу они противополагают этим богатырям, как воплощение нескольких свойств порочных». По мнению Майкова, эти свойства частично являются отличительными чертами поповского сословия, к которому принадлежит отец Алеши, частично свойственны ему лично. Майков знает и говорит и о некоторых положительных чертах Алеши, но в основном для него Алеша все же «воплощение порочных свойств»; он противопоставляется Илье и Добрыне. То, что в народном сознании все три героя составляют как бы одно целое, что они между собой крестовые братья, что они часто выступают вместе и друг друга выручают, для Майкова не имеет значения. Для него Алеша противопоставлен двум другим героям.
Каково на самом деле отношение героев друг к другу в народном представлении, видно, например, по таким более поздним былинам, как былина об Алеше и Добрыне в бою с татарином. Здесь рассказывается, что Алеша выручает Добрыню из беды и спасает его от смерти, Добрыня же обещает ему помнить эту услугу всю жизнь (Марк. 63). В другой былине Алеша один освобождает Киев от полчищ осадивших его татар. Алеша гордится тем, что слава о нем дойдет до Ильи Муромца. Владимир не оказывает Алеше достаточного почета, не сажает его с собой за стол, и Алеша возвращается обратно в Ростов. Слава об Алеше действительно доходит до Ильи вместе с известием об его оскорблении. Илья едет в Киев и заставляет Владимира вернуть Алешу и устроить в его честь пир. Владимир так и поступает, но Алеша отказывается от всяких наград (Тих. и Милл. 31). Так на деле в народном эпосе выглядит «противопоставление» Алеши другим героям. Если бы теория Майкова была правильна, подобные былины не могли бы вообще возникать. Другой ученый, Дашкевич, специально изучавший некоторые былины об Алеше, в конце своего труда дает ему следующую характеристику: он смел, но не удал, даже трус, он пустохваст, невоздержан в словах. «Хотя он богомолен, но не прочь соврать и любит нескромные речи». «В битве с противником Алеша не соблюдает должной чести; склонностью к любовным похождениям Алеша напоминает Чурилу, но лишен его изящества и утонченности; он нагл и получил название «бабьего пересмешника». Эта оценка как бы является выводом из всей работы и сообщается читателю в конце, как общий итог исследования. О положительных качествах Алеши здесь не говорится. Белинский, знавший всего только одну былину об Алеше и Тугарине, тем не менее понимал образ Алеши лучше, чем Дашкевич, знавший их много. Он видел, что в народном изображении и понимании насквозь здоровая натура Алеши в былине о Тугарине возмущена тем развратом, который он застает во дворце в лице Тугарина и княгини. И если в конце песни он ругает княгиню «нехорошими словами», то это происходит не из «любви к нескромным речам», как думает Дашкевич, а потому, что в народном сознании эти слова есть те самые, которые княгиня заслуживает. Алеша здесь выражает высокую и чистую народную мораль.
Дашкевич утверждает, что былинный Алеша не является созданием народной фантазии, а восходит к неоднократно упоминающемуся в летописях «храбру» (то есть витязю) Александру Поповичу. Дашкевич является одним из создателей концепции, согласно которой есть два Алеши: один — исторический, он же летописный, образ, не созданный народной фантазией; этот Алеша — подлинный герой и храбрец. Другой Алеша — это Алеша былинный, эпический, — жалкая, полукомическая фигура, обрисованная выше. Второй произошел от первого. Эпический Алеша будто бы представляет собой «сниженного» Алешу из летописи. Эта примитивная и, как мы увидим, в корне неправильная теория нашла свое развитие в трудах Всеволода Миллера, который также убежден, что эпический Алеша восходит к летописному. Но в установлении процесса «снижения» и «вырождения» Алеши Миллер идет дальше Дашкевича. Миллер уже не может отрицать героических качеств Алеши, но он ими не интересуется, их не изучает, относит их к далекому прошлому. Зато с величайшей тщательностью и добросовестностью он выписывает из разных былин все места, в которых хоть что-нибудь дурное говорится об Алеше. Эти «места», вырванные из контекста, оторванные от смысла и идеи песен, изучаются весьма тщательно, и из их рассмотрения и сопоставления делается вывод, что образ Алеши в эпосе вырождается. «Мне кажется, — пишет Всев. Миллер, — что из подобных мест может быть сделан тот вывод, что в известном периоде нашего эпоса у некоторых слагателей былин появилось стремление унизить Алешу Поповича, вероятно, — в связи с его предполагаемым происхождением». Таким образом, Всев. Миллер утверждает уже двойное снижение: эпический Алеша снижен по сравнению с летописным, более поздний эпический, «новеллистический» Алеша снижен по сравнению с Алешей древне-эпическим.
Эта теория держалась вплоть до советского времени и неоднократно повторялась. Между тем аргументы, которыми пытаются обосновать такой взгляд на Алешу, рассыпаются в прах при первом критическом прикосновении к ним. Так, в былинах действительно имеет место насмешка над поповским происхождением Алеши, такие «места» есть. При ближайшем рассмотрении, однако, оказывается, что эти насмешки имеют место в былине о бое Ильи с сыном. В этой былине мимо заставы проезжает нахвальщик. По самому замыслу былины в бой с этим нахвальщиком может и должен вступить только Илья. Поэтому, если другие герои пытаются сразиться с ним, они терпят неудачу, или их даже не допускают до боя с различными нелестными шуточными прибаутками для отдельных героев, В этих случаях Алеше достается за его поповское происхождение, другим героям за другие при этом случае припоминаемые недостатки. Но это не значит, что Алеша, как сын попа, в глазах народа — отрицательный герой.
Алеша действительно обманывает в бою поганое Идолище или Тугарина. Но это не значит, что он трус и обманщик. Он побеждает более сильного противника превосходством своего ума. Всякий другой на месте Алеши погиб бы сам и погубил бы дело защиты, Алеша же благодаря своей сметливости всегда одерживает верх.
В песне о сорока каликах Алеша, в некоторых вариантах, по приказанию Евпраксии вкладывает в суму паломника Касьяна Михайловича серебряную чару, что приводит к ложному обвинению Касьяна в воровстве. Однако ученые, ссылавшиеся на этот эпизод, забывают, что песня эта — не былина, а духовный стих на библейскую тему и что в духовных стихах герои, совершающие воинские подвиги, унижаются за счет героев, совершающих подвиги аскетизма. Герой этого стиха не храбрый, веселый и жизнерадостный Алеша, а аскет и чудотворец Касьян. Подобные песни ничего общего не имеют с героическим эпосом. В них светские герои подвергаются нарочитому унижению.
Такого рода утверждения держались в науке десятилетиями и создавали превратное представление о русском эпосе и его героях. В особенности часто повторялось утверждение, будто Алеша в народном изображении — соблазнитель женщин. Как с этим обстоит на самом деле, мы увидим ниже, при рассмотрении былин о неудачной женитьбе Алеши и былины об Алеше и Елене Петровичне.
Утверждение, будто Алеша эпический есть сколок с Алеши летописного, было документально опровергнуто в докторской диссертации проф. Д. С. Лихачева, посвященной русским летописям. Д. С. Лихачев, тщательно сопоставив летописи в их хронологической последовательности, показал, что первое упоминание об Александре Поповиче, якобы погибшем при Калке, появляется в так называемом Владимирском Полихроне в 1423 году. Д. С. Лихачев проследил также, как это упоминание затем обошло другие летописи. Проникновение образа Алеши в летопись XV века не случайно. Д. С. Лихачев вскрыл исторические причины процесса проникновения в летопись эпических героев. Процесс этот связан с растущим значением Москвы как государственного центра и ростом национального самосознания. Все это полностью опровергает домыслы ученых, создавших и принимавших теорию летописного происхождения образа Алеши и его «снижения» в народной среде. Дело обстоит как раз наоборот. Образ Алеши был воспринят летописью именно за его героичность и за соответствие народным идеалам и стремлениям.
В былине о бое Алеши с Тугариным его героические качества проявляются чрезвычайно ярко. Две версии ее целесообразно рассмотреть отдельно.
Начало в обеих версиях одинаково. Алеша отправляется из дому. В этой связи певцы иногда сообщают некоторые данные о его происхождении. Алеша родом из Ростова, причем отцом его является поп, иногда названный по имени. Алеша — сын соборного попа Леонтия или Феодора.
Если предположение о княжеском происхождении Добрыни не подтверждается материалами, то поповское происхождение Алеши в русском эпосе не подлежит никакому сомнению. Он всегда сын попа, и чаще всего попа ростовского собора. В этом происхождении народ не видит ничего зазорного. Сюжет змееборства древнее христианства. Победитель змея мог стать сыном попа только вскоре после появления христианства. Как ростовский герой, Алеша стал сыном попа Леонтия, то есть «известного святителя Леонтия, которого мощи, почивающие в ростовском Успенском соборе, были открыты при Андрее Боголюбском в 1164 году. Имя Феодора, носимое в некоторых вариантах отцом Алеши, принадлежит другому ростовскому святому, первому епископу Ростова Феодору, которого мощи лежат в том же соборе». Это не значит, что Алеша Попович есть историческое лицо, сын исторического попа. Но эти данные показывают, что Алеша изображается как сын святого в эпоху, когда христианство еще было явлением прогрессивного порядка по отношению к недавнему язычеству.
Отъезд Алеши происходит без всякого внешнего повода или причины. Он берет с собой парубка Екима, своего слугу и товарища. Из упоминания о том, что они не находят ни зверей, ни птиц, можно заключить, что они выехали на охоту. Но это только внешний повод выезда. Внутренний смысл отправки обнаруживается лишь тогда, когда они наезжают на камень с надписью, указывающей три дороги, чаще всего на Муром, Чернигов и Киев. О значении этого камня говорилось выше (см. стр. 65). Выбирая дорогу на Киев, Алеша навсегда определяет свой жизненный путь и свое служение. Он будет служить Киеву и Владимиру, Руси, а не удельным князьям.
Тем не менее свой первый подвиг в данной версии он совершает еще до прибытия в Киев и не по поручению Владимира. Можно вообще заметить, что в русском эпосе враги мифического характера уничтожаются героем, выехавшим не из Киева, а из родного дома. Так, выезжая из дому, Добрыня побивает змея, Алеша — Тугарина, Илья Муромец — Соловья-разбойника. Наоборот, враги, носящие исторические очертания, уничтожаются героем, выехавшим из Киева или во всяком случав состоящим на службе у Владимира. Это подтверждает предположение, что борьба с мифологическими чудовищами была известна русскому эпосу еще до создания былин киевского цикла, а затем былины о борьбе с такими чудовищами были притянуты этим циклом, вошли в него, но были подвергнуты обработке. Былины же о борьбе с врагами историческими должны рассматриваться как новообразования в полном смысле слова.
В некоторых записях (К. Д. 20; Марк. 47; Пар. и Сойм. 5) Алеша с Екимом встречают по дороге калику, который сообщает им, что он видел Тугарина, и описывает его. Тугарин здесь не изображается врагом ни Киева, ни Владимира. Только в былине Пашковой (Пар. и Сойм. 5), которая занимает промежуточное положение между двумя версиями, калика предупреждает, что войско Тугарина окружило Киев, — явное перенесение из былин о нашествии татар, так как ни в одной другой записи Тугарин не изображается с войском. Фигура калики также перенесена из другой былины, а именно из былины об Идолище и Илье, что будет видно при рассмотрении этой былины.
Алеша обычно ночует в шатре. Заметим, что остановку он всегда делает на реке: на Сафат-реке, Офрак (Евфрат?)-реке, Пучай реке и т. д. Как и бой Добрыни, этот бой происходит на берегу реки.
Певцы не забывают упомянуть, что Алеша, выходя из шатра, умывается ключевой водой и утирается чистым полотенцем. В одном случае говорится: «Прошла та ночь осенняя» (К. Д. 20). Это замечательное по своей поэтичности и краткости упоминание предоставляет воображению слушателей дорисовать холодное осеннее утро и пейзаж речного берега.
Еким помогает Алеше седлать лошадей, и они едут навстречу Тугарину. Наехав на него, Алеша немедленно бросается в бой. Образ Тугарина для нас чрезвычайно интересен и показателен для того процесса развития, который совершается с эпосом. Хотя мы имеем не более пяти самостоятельных текстов данной версии, образ Тугарина настолько разнообразен и противоречив, что эта неустойчивость не может быть случайностью. В то время как облик змея в былине о змееборстве Добрыни при всех вариациях весьма устойчив и определен, в этой былине видно, что змей начинает терять свои змеиные очертания и приобретает очертания человеческие: но этот процесс не дошел до конца, и Тугарин приобретает смешанные человеческие и звериные черты.
С одной стороны, Тугарин представляется как змей. Он именуется «Змеище Тугарище» или «Тугарин Змеевич». В одном варианте из пяти это имя соответствует облику. Он летает под облаками:

Высоко летит Тугарин близ под облаки.
(Гильф. 99)

Но крылья его уже не настоящие, а бумажные, то есть искусственные, приставные. Вера в летающие существа, подобные змеям, уже утрачена, и способность летать рассматривается как хитрая механика.
В четырех других вариантах Тугарин представлен человеком, а именно огненным всадником. Огонь, который обычно извергает змей, здесь извергает конь. В описании его использован образ огненного коня русских сказок, с той разницей, что огненный конь сказок — друг героя, этот же конь — чудовище.

Из хайлища пламень пышет,
Из ушей дым столбом стоит.
(К. Д. 20)

Тугарин безобразен. Он огромен и отвратителен. У Кирши Данилова находим:

В вышину ли он, Тугарин, трех сажен,
Промеж плечей косая сажень,
Промежу глаз калена стрела.
(Там же)

У Аграфены Матвеевны Крюковой:
Он ведь, змеище-то Тугарище,
Три сажени-то больших печатныих,
Как переносье-то его будто палка дровокольняя.
(Марк. 47)

Эти случаи показывают, что в русском эпосе гипербола применяется для насмешливого описания врага. У Марфы Крюковой образ Тугарина уже полностью очеловечен. Он заимствован из былины о бое Ильи с сыном и соответствует Сокольнику этой былины. Здесь Тугарин грозит Киеву и Владимиру. В некоторых вариантах Тугарин одет необычайно роскошно: его платье расценивается в сто тысяч. У Кирши Данилова Алеша после победы привозит это платье в чемодане в Киев. Убор же коня таков, что ему вообще цены нет. Все это показывает, что мифический образ змея начал блекнуть и уступать место врагам с человеческим обликом.
Примечательно, что Тугарин описан только как случайно встреченный в дороге враг вообще, а не как враг Киева и Владимира. В варианте Крюковой он, правда, грозит Киеву, но это, совершенно очевидно, перенесено из былин о нападении на Киев татар. Такое привнесение, хотя оно и сделано позднее, тем самым вскрывает недостаток этой древнейшей формы былины. Герой здесь борется с врагом, случайно им встреченным, без всякого повода и причины. Подобная форма враждебной встречи весьма обычна в догосударственном эпосе, но почти совершенно забыта в эпосе русском. В этом же причина, почему данный сюжет в данной форме почти забыт и почему он принял другую форму, отлился в другую версию, вытеснившую данную версию.
Можно бы предположить, что черты Тугарина как врага Киева здесь просто отпали. Но это противоречит всему ходу развития эпоса; они не отпали, а еще не развились. Тугарин данной версии — враг-змей, и только. В другой версии этой былины Тугарин уже очерчен как поработитель Киева, а Алеша — как освободитель. Таким образом, здесь наблюдается тот же процесс, что и в былине о Добрыне: совершив подвиг змееборства вне круга киевского эпоса, Алеша, с вступлением эпоса в стадию киевского цикла, совершает его уже по-новому, что ведет к созданию другой версии.
Соответственно неопределенной и двойственной форме облика Тугарина и бой имеет многообразную форму. У Иевлева, в песне которого Тугарин летает под облаками, Алеша молит бога, чтобы дождь смочил крылья Тугарина; по молитве Алеши так оно и происходит.

Наставала тученька-то темная
С частыим дождичком да с молнией,
Омочило у Тугарина бумажные крыльица,
Опустился тут Тугарин на сыру землю.
(Гильф. 99)

Картина молнии и дождя, низводимых на крылья Тугарина, напоминает появление змея в туче и молнии былины о Добрыне-змееборце.
Тугарин уже не воплощение силы стихии, а беспомощное существо с бумажными крыльями. Стихией дождя и молнии распоряжается Алеша, и они обращаются против Тугарина. Возможно, что дождь первоначально должен был угасить огонь, обезвредить огненные крылья (так — в другой версии, в вариантах Григ. III, 334; Тих. и Милл. 29). Однако в большинстве случаев обеих версий фигурируют не огненные, а бумажные крылья.
Тугарин уже не только змей, но и человек. Вопреки формальной логике, но в полном соответствии с законами развития эпоса, Тугарин, спустившись на землю, вдруг оказывается уже не змеем, а всадником, вооруженным кинжалом и мечом. Между ним и Алешей завязывается перебранка, которая переходит в бой. Бой всегда очень короток. Алеша прикидывается тугоухим и зовет Тугарина поближе якобы для того, чтобы лучше расслышать его ругательства, а когда Тугарин приближается, он наносит ему булавой такой удар по голове, что голова отваливается. Это напоминает Добрыню, отшибающего змею хоботы. Так бой изображен у Иевлева (Гильф. 99). У Кирши Данилова и Аграфены Крюковой Тугарин от удара не погибает. Он падает на землю и просит о пощаде. Он, как и змей в былине о змееборстве Добрыни, предлагает братание.

Не ты ли Алеша Попович млад?
Токо ты Алеша Попович млад,
Сем побратуемся с тобой.
(К. Д. 20)

В противоположность Добрыне, Алеша никогда не поддается на «лясы» змея.

Втапоры Алеша врагу не веровал,
Отрезал ему голову прочь.
(Там же)

У Аграфены Крюковой Алеша на просьбу Тугарина пощадить его отвечает:

Не спущу-то я тебя на свет живого тут!

Отрубил он, взял, отсек да буйну голову.
(Марк. 47)

У Иевлева он берет с собой в Киев голову Тугарина, у Марфы Крюковой, которая описывает бой очень подробно и гиперболично (трясется земля и пр.), он берет с собой сердце Тугарина, предварительно выполоскав его хорошенько в Пучай-реке.
На этом былина по существу окончена. В трех вариантах содержится еще один заключительный эпизод, который, собственно, является излишним и нарушает цельность композиции этой в остальном чрезвычайно цельной и стройной былины. Алеша надевает на себя цветное стотысячное платье Тугарина и, красуясь в нем, возвращается к Екиму. Но эта шутка дорого обходится Алеше: Еким принимает его за Тугарина и наносит ему дубиной страшный удар по голове или даже отрубает ему голову. По кресту он узнает, Алешу и приводит его в себя питьем заморским или оживляет его живой водой, кстати оказавшейся у калики. Этот эпизод, задерживающий развитие хода действия, хорошо характеризует нрав Алеши. После этого недоразумения Алеша с Екимом едут в Киев.
Характерно, что, прибыв в Киев, Алеша никогда, ни в одном случае не хвастает своим подвигом и даже не упоминает о нем. У Кирши Данилова он принят Владимиром ласково. Владимир предлагает ему избрать на пиру любое место, но не за подвиг, о котором Алеша умалчивает, а за то, что он сын ростовского соборного попа.

По отчеству садися в большое место, в передний уголок.
(К. Д. 20)

Но Алеша садится не на «большое место», а на «палатный брус», показывая этим, что он пренебрегает почестями Владимира. У Иевлева он вообще не идет к Владимиру, а пугает головой Тугарина баб-портомойниц, которые на реке стирают белье, сопровождая свою шутку острыми, но безобидными словами и высказывая этим веселость своего нрава.
Так кончается эта песня. Особый интерес ее состоит в героическом облике Алеши. Но самое действие не может удовлетворить слушателя полностью, и этим можно объяснить слабую распространенность этой версии. Встреча с Тугариным в данной версии, представляет собой интересное приключение, и только. Эта встреча не стоит в связи с тем решением, которое Алеша принимает у камня: своим подвигом он не служит Киеву. Мы понимаем теперь, почему народ выработал другую версию, с теми же действующими лицами, но более совершенную по форме и более глубокую по своей идейной направленности.
В этой повой версии начало обычно совпадает с началом первой версии. Алеша выезжает из дому со своим слугой Екимом. Но, в отличие от первой версии, Алеша беспрепятственно и без всяких дорожных встреч и приключений прибывает в Киев и сразу попадает на пир к Владимиру. Реже былина прямо начинается с пира, на котором находится и Алеша, причем певцы не сообщают, как он сюда попал. Такую форму начала мы должны признать не совсем удачной. Чтобы художественный замысел этой былины осуществился полностью, Алеша должен именно прибыть в Киев. Чтобы понять дальнейшее, мы должны ясно представить себе, с какими чувствами, стремлениями и целями Алеша и Еким прибыли в Киев. Они хотят служить Владимиру и Киеву. Как Владимир их примет? Что они увидят в Киеве, там, куда обращены взоры всего народа?
Алеша и Еким видят блестящую картину, но картина эта им все же не совсем по сердцу и, по-видимому, не вполне соответствует их ожиданиям. Владимир окружен князьями и боярами — эти сидят около Владимира; но есть еще какие-то другие люди, которые скромно сидят где-то позади, на скамьях, брусах или на печи. Это обстоятельство является для Алеши несколько неожиданным, и разные певцы заставляют Алешу действовать по-разному, В одних случаях Алеша в сознании своего достоинства и богатырства требует себе почетного места. В печорской былине Владимир вообще не хочет принять гостей:

У мня нету вам места нонь порозного,
Кабы все у меня места право заняты.

Однако зоркий взгляд Алеши высматривает, что порожние места есть: одно против Владимира, другое около него, а третье на печке. Со словами «бог с вами», то есть с выражением, которым спроваживают назойливых просителей, Владимир указывает героям место на печке (Онч. 64). Но этот случай более редок. Чаще Владимир просто предлагает им выбрать любое место и даже указывает им место около себя. В таких случаях герои никогда не следуют приглашению Владимира и не садятся на передние места, а садятся на печь или какой-нибудь брус, откуда и наблюдают происходящее.

Не сяду я в место подле тебя,
Не сяду я в место супротив тебя,
Да сяду я в место нуды сам хочу,
Да сяду на печку на муравлену,
Под красно хорошо под трубно окно.
(Онч. 85)

Уже здесь сказано то, что в других былинах будет развито подробнее: что окружение Владимира неоднородно и частично враждебно богатырям. Но в данной былине это обстоятельство еще не играет решающей роли.
Что же готовит героям Киев, куда так влекло их? Зрелище, которое они видят, поражает их своей необычайностью и чудовищностью. Раскрываются двери, и на золотой доске, которую несут 12 или даже 60 богатырей, вносят кого-то или что-то, что пока еще нельзя разглядеть. Иногда Алеша спрашивает кого-нибудь из своих соседей, кто это, и узнает, что «пришло к нам зверище Тугарище» (Григ. I, 50). Появление этого чудовища здесь никого не удивляет, кроме Алеши с Екимом: к нему здесь давно привыкли. Не всегда Тугарина вносят: иногда он входит сам, никому не кланяясь, не закрывая за собой дверей, и сразу же садится «в оголов стола», между Владимиром и Евпраксией. Все ему кланяются, Владимир идет ему навстречу, ему постилают ковры и скатерти и его принимают с величайшим почетом. Он так толст, что едва ходит. «Да лазат то цюдо поганое» (Онч. 85). Дважды он назван «гагара безногая» (Рыбн. 27; Пар. и Сойм. 5). В некоторых вариантах Тугарин появляется и иначе. Он с шумом въезжает во двор на коне или с вихрем, стуком и громом влетает в палату, то есть представляется либо всадником, либо летучим существом. После того как Тугарин сел между Владимиром и Евпраксией, начинается пир.
То, что Алеша видит дальше, может быть еще более удивительно, чем появление Тугарина: Тугарин в присутствии гостей и самого Владимира держит себя с Евпраксией настолько вольно, что истинная природа их отношений не оставляет никаких сомнений. Певцы повествуют об этом весьма лаконично и выразительно. К этому на пиру, по-видимому, также все уже привыкли, и никого это не удивляет и не возмущает: наоборот, сама Евпраксия проявляет знаки явной благосклонности и расположения к Тугарину.
Таково начало пира. Вновь открываются двери, и на блюдах вносят обычную на пирах роскошную еду; фантазия русских крестьян в отношении роскошной еды настолько мало искушена, что дальше лебедей, огромных ковриг хлеба, стоялых медов и заморских вин, также приносимых в огромных количествах, дело не идет. Еда иногда суммарно называется «сахарною», так как сахар в крестьянском быту был пределом роскоши. Продолжение пира соответствует началу. Тугарин хватает сразу по целому лебедю или по целой ковриге и укладывает их за щеку. К этому он вполне приспособлен, так как он огромен и голова у него с пивной котел.
Все это, сидя на печи, наблюдают Алеша с Екимом. До сих пор Алеша держал себя «прилично», то есть так, как все, не подавая о себе никаких знаков. Но долго он терпеть не может. «Алеша на запечке не утерпел» (Онч. 85). Когда Тугарин, обжираясь, отправляет в рот целого лебедя, Алеша, обращаясь к Екиму, но говоря достаточно громко, чтобы это слышали все, напоминает Екиму о своем родном Ростове и о поповском дворе, где была собака, которая рылась в помоях и подавилась лебяжьей костью. Он выражает опасение, что то же произойдет с Тугариным. Замечания, делаемые Алешей с печи, представляют собой один из наиболее популярных элементов песни и очень любимы исполнителями. Имеется большое количество вариаций, но при всем их разнообразии замечания Алеши всегда носят вызывающий и остроумный характер, Алеша шутит также над непомерным питьем Тугарина. Достаточно громко, чтобы Тугарин мог его хорошо слышать, Алеша напоминает Екиму о корове, которая опилась бардой и лопнула. В некоторых случаях шутки Алеши сопровождаются угрозами. О корове, которая опилась, он говорит:

Сами бабки делят.
(Там же)

Все это характеризует стиль былины. Ее стиль — не патетически-героический, а весьма веселый и реалистический, отчего, однако, героическое содержание не только не страдает, а приобретает характер еще большей художественной и жизненной правдивости.
Тугарин думает тут же наказать и заставить молчать неудобного «засельщину». Он бросает в него вилкой со стола, или ножом, или кинжалом. Этот удар мог бы быть смертельным, но Алеша, а в некоторых случаях в еще большей степени Еким, обладает драгоценным и весьма полезным качеством: увертливостью и ловкостью. Еким на лету ловит нож и начинает его разглядывать. Нож оказывается неплохим, иногда даже драгоценным, и Еким благодарит за него Тугарина. Нож имеет серебряную рукоятку, и Еким возвещает, что эту рукоятку он пропьет. Если нож плохой, все же «годится тот нож матушке хоть квашня скрести» (Григ. I, 212).
Слушатель видит, как назревает конфликт и бой. Что Еким и Алеша совершенно единодушны в своем решении, видно по тому, что Еким спрашивает Алешу, сам ли он отдарит Тугарина или он велит это сделать ему, Екиму. Но Алеша сдерживает Екима: можно в палате Владимира шутить, но здесь нельзя проливать кровь.

Сам я не брошу и тебе не велю,
Нечего кровавить палату белокаменну.
(Тих. и Милл. 28)

А не честь-хвала мне молодецкая
Мне скровавити палаты княженецкие.
(Пар. и Сойм. 5)

Бой назначается на следующий день. Иногда, впрочем, до следующего дня не ждут, а тут же выбегают на улицу или на чисто поле.
Бой в основном происходит в тех же формах, что и в первой версии. Тугарин взлетает под облака на бумажных приставных крыльях, Алеша низводит дождь, Тугарин падает, и Алеша рубит ему голову. В тех случаях, когда Тугарин изображен всадником, Алеша иногда применяет хитрость: под каким-нибудь предлогом (будто у Тугарина за спиной целое войско и др.) он заставляет его оглянуться и в этот момент наносит ему смертельный удар. Это — военная хитрость, прием борьбы слабого с более сильным, умного с недалеким. Именно на этом основано мнение, будто Алеша «в битве с противником не соблюдает должной чести» (Дашкевич). Всев. Миллер указал, что подобный же эпизод имеется в сербской «Александрии». Этим приемом Александр Македонский сражает царя Пора. Но говоря об Александре Македонском, буржуазные ученые не делают вывода о нечестном бое. Такой вывод делается только для русского Алеши Поповича. Алеша применяет и другие хитрости: он, например, прячется за коня или под коня и наносит смертельный удар из-за гривы коня.
Голову Тугарина он насаживает на копье, привозит ее в город и бросает во дворе. И здесь Алеша не хвастает, а опять шутит: он предлагает Владимиру сделать из головы Тугарина какую-нибудь посудину.

Ты ой еси, Владимир стольно-киевский!
Буди нет у тя нынь пивна котла,
Да вот те Тугаринова буйна голова;
Буди нет у тя дак пивных больших чаш,
Дак вот те Тугариновы ясны очи;
Буди нет у тя да больших блюдищов,
Дак вот Тугариновы больши ушища.
(Онч. 85)

Певцы не всегда сообщают, рад ли Владимир своему избавлению. В некоторых вариантах Владимир целует Алешу, принимает его на службу и теперь предлагает ему лучшее место на пиру, от которого Алеша всегда отказывается. Евпраксия, наоборот, в тех случаях, когда о ней по ходу действия вообще упоминается (что бывает далеко не часто), всегда укоряет Алешу:

Деревенщина ты, засельщина,
Разлучил меня с другом милым,
С молодым Змеем Тугаретиным.
(К. Д. 20)

На что Алеша, нисколько не стесняясь, называет ее теми словами, каких она заслуживает.
Так кончается эта замечательно яркая и красочная былина. Ее общий исторический смысл, ее идейная направленность раскрываются при рассмотрении содержания. Но может быть поставлен вопрос и об отражении в ней также более конкретных исторических событий или отношений.
Правда, мы не можем вслед за Всев. Миллером утверждать, что в лице Владимира выведен Святополк Изяславович, а в бое Алеши с Тугариным — победа русских над половцами в 1096 году. Однако, отвергая точку зрения формального, механического соответствия между фабулой былины и историческими событиями, мы не можем отрицать, что в имени Тугарина сохранился отзвук половецкого имени Тугор-кана. В таком случае былина должна отражать отношение народа к тому, что совершалось при половцах. При рассмотрении былины легко заметить, что она направлена не только против Тугарина, но и против Владимира. Если в былине действительно сохранено имя половецкого хана, то народный гнев направлен против той политики сближения с ним, которую вели князья. Как мы знаем, Святополк был женат на дочери Тугор-кана, и удельные князья пользовались его услугами и услугами половецких войск в своих междуусобных войнах. Такое отношение к врагу воспринимается народом как позор, и такой позор Алеша застает в Киеве. Позор состоит в том, что враг принят с почестями, чувствует себя хозяином, а русский великий князь перед ним пресмыкается и раболепствует.
Если не историчен факт битвы, как он изображается в былине, то вполне исторично двойственное отношение русских князей к исконному врагу, с которым они вступают в соглашение и перед которым они унижаются, вместо того чтобы ею уничтожить. Именно на это и направлен народный гнев. Народ заставляет своего героя, смелого, бесстрашного и решительного Алешу, одним ударом покончить с таким позором, отрубить голову чудовищному Тугарину и бросить эту голову под ноги Владимиру.
Свое осуждение народ выражает теми художественными средствами, которые тогда были в его распоряжении. Он имел и хранил в своей памяти песни о борьбе с чудовищами. Эти чудовища теперь приобретают историческое имя и человеческие очертания, оставаясь в то же время чудовищами. Мифология сменяется историей, на смену фантастике начинает приходить действительность.
Остается еще вопрос о поведении Евпраксии. Оно явно не восходит ни к какой политической истории, и представители так называемой исторической школы никак не могли его объяснить. Всев. Миллер объявляет весь эпизод с Евпраксией «позднейшим наслоением», а таковые, по мнению Миллера, всегда означают ухудшение и искажение. На самом же деле это не позднейшее наслоение, а, наоборот, древнейший, еще не вполне изжитый реликт. Из всех опубликованных записей этой былины насильничание Тугарина над Евпраксией имеется в семи случаях. В остальных его нет, мы смело можем сказать — уже нет. Фигура змея в фольклоре представляет собой с древнейших времен похитителя женщин и насильника над ними. С перенесением сюжета в условия киевского эпоса он становится соблазнителем жены Владимира, и это сделано осмысленно, так как подчеркивает и усиливает унижение Владимира, от которого его спасает Алеша.
Мы видим, таким образом, что в этой былине прекрасно отражено движение и развитие эпоса. Одни элементы исчезают, другие развиваются и нарастают. На данной ступени своего развития этот сюжет остановился. На его базе была создана новая былина, а именно былина о встрече и бое Ильи Муромца с поганым Идолищем. К этой былине теперь и надо обратиться.

Из славного Ростова красна города

Как два ясные сокола вылетывали -

Выезжали два могучие богатыря:

Что по имени Алешенька Попович млад

А со молодым Якимом Ивановичем.

(Завязка – выезд богатырей из дому – традиционна для былин. Алеша отправляется из родного Ростова вместе со своим слугой и оруженосцем Якимом Ивановичем, который в данном варианте также приписан к богатырям).

Они ездят, богатыри, плечо о плечо,

Стремено в стремено богатырское.

Они ездили-гуляли по чисту полю,

Ничего они в чистом поле не наезживали,

Не видели они птицы перелетныя,

Не видали они зверя рыскучего.

Только в чистом поле наехали -

Лежат три дороги широкие,

Промеж тех дорог лежит горюч камень,

А на камени подпись подписана.

(Здесь используется традиционный прием: с помощью отрицания – ничего не видели – выделяется главное – то единственное и очень важное, что увидели: камень с надписью).

Взговорит Алеша Попович млад:

А и ты, братец Яким Иванович,

В грамоте поученый человек,

Посмотри на камени подписи,

Что на камени подписано».

И скочил Яким со добра коня,

Посмотрел на камени подписи.

Расписаны дороги широкие:

Первая дорога в Муром лежит,

Другая дорога – в Чернигов-град.

Третья – ко городу ко Киеву,

Ко ласкову князю Владимиру.

Говорил тут Яким Иванович:

«А и братец Алеша Попович млад,

Которой дорогой изволишь ехать?»

«Лучше нам ехать ко городу ко Киеву,

Ко ласкову князю Владимиру».

(Развитие действия. Алеша выбирает дорогу не в Чернигов и Муром, а в Киев, который уже в IX-X вв. осознавался как центр Русской земли).

В те поры поворотили добрых коней

И поехали они ко городу ко Киеву...

А и будут они в городе Киеве

На княженецком дворе,

Скочили со добрых коней,

Привязали к дубовым столбам,

Пошли во светлы гридни,

Молятся Спасову образу

И бьют челом, поклоняются

Князю Владимиру и княгине Апраксеевне

И на все четыре стороны.

(Православный русский обычай требовал от гостя вначале помолиться в доме перед образами и только потом учтиво приветствовать хозяев).

Говорил им ласковый Владимир-князь:

«Гой вы еси, добры молодцы!

Скажитесь, как вас по имени зовут -

А по имени вам можно место дать,

По отчеству можно пожаловать».

(Очевидно, что Владимир впервые видит Алешу, он должен знать сословное положение гостей, чтобы определить, в какое место за столом их посадить.)

Говорит тут Алеша Попович млад:

«Меня, осударь, зовут Алешею Поповичем,

Из города Ростова, старого попа соборного».

В те поры Владимир-князь обрадовался,

Говорил таковы слова:

«Гой еси, Алеша Попович млад!

По отечеству садися в большое место, в передний уголок,

В другое место богатырское,

В дубову скамью против меня,

В третье место, куда сам захошь».

(По-видимому, Владимир понаслышке знает об Алеше как о богатыре. Любопытная бытовая подробность: как сын соборного священника он может занимать почетное место в переднем углу, то есть под образами. Как богатырю Владимир уважительно предлагает Алеше место напротив себя.)

Не садился Алеша в место большее

И не садился в дубову скамью -

Сел он со своим товарищем на палатный брус.

(Поскольку Яким не может претендавать на почетное место за столом, Алеша предпочитает сесть на самое скромное и незаметное место – на полатях возле печки вместе со своим товарищем).

Мало время позамешкавши,

Несут Тугарина Змеевича

На той доске красна золота

Двенадцать могучих богатырей,

Сажали в место большее,

И подле него сидела княгиня Апраксеевна.

(Образ Тугарина неясен. Он назван Змеевичем, но атрибутами змея не наделяется. Гиперболизируется огромность Тугарина – его несут двенадцать могучих богатырей. Ему оказывают особый почет, усаживая рядом с княгиней Апраксой. Архаичная деталь: Тугарина вносят в дом на золоченой доске, паланкине, как вносили, согласно ритуалу, татарских владык, не давая им коснуться земли).

Тут повары были догадливы -

Понесли яства сахарные и питья медвяные,

А питья все заморские,

Стали тут пить-есть, прохлаждатися.

А Тугарин Змеевич нечестно хлеба ест,

По целой ковриге за щеку мечет -

Те ковриги монастырские,

И нечестно Тугарин питья пьет –

По целой чаше охлестывает,

Котора чаша в полтретья ведра.

(Былина отмечает невоспитанность Тугарина, гиперболизирует его прожорливость и непомерное употребление вина. Русский обычай требовал есть не торопясь, пристойно вести застольную беседу).

И говорит в те поры Алеша Попович млад:

«Гой еси ты, ласковый осударь Владимир-князь!

Что у тебя за болван пришел?

Что за дурак неотесанный?

Нечестно у князя за столом сидит,

Княгиню он, собака, целует во уста сахарные,

Тебе, князю, насмехается.

А у моего сударя-батюшки

Была собачища старая,

Насилу по подстолью таскалася,

И костью та собака подавилася -

Взял ее за хвост, под гору махнул.

Тугарин почернел, как осенняя ночь.

Алеша Попович стал как светел месяц.

(Алеша нарочно вышучивает и унижает Тугарина, сравнивая его со старой обжорой-собачищей, старается разозлить его и вызвать на бой – это один из его испытанных приемов в обращении с врагом. В отличие от Алеши князь Владимир проявляет беспомощность, никак не обнаруживает своих чувств. Дерзость Алеши по отношению к почетному гостю Тугарину усиливается тем, что он сидит не в «большем» месте, а на полатях, где обычно сидят слуги и дети).

И опять в те поры повары были догадливы -

Носят яства сахарные и принесли лебедушку белую,

И ту рушала княгиня лебедь белую.

Обрезала рученьку левую,

Завернула рукавцем, под стол опустила,

Говорила таковы слова:

«Гой еси вы, княгини-боярыни!

Либо мне резать лебедь белую,

Либо смотреть на мил живот,

На молода Тугарина Змеевича!»

(Княгиня ведет себя неподобающе. Она так засмотрелась на Тугарина, что порезала руку, разрезая традиционное блюдо – лебедь печеную.)

Он, взявши, Тугарин, лебедь белую,

Всю вдруг проглотил,

Еще ту ковригу монастырскую.

Говорит Алеша на палатном брусу:

«Гой еси, ласковый осударь Владимир-князь!

Что у тебя за болван сидит?

Что за дурак неотесанный?

Нечестно за столом сидит,

Нечестно хлеба с солью ест -

По целой ковриге за щеку мечет

И целу лебедушку вдруг проглотил.

У моего сударя-батюшки,

Федора, попа ростовского,

Была коровища старая,

Насилу по двору таскалася,

Забилася на поварню к поварам,

Выпила чан браги пресныя,

От того она лопнула.

Взял за хвост, под гору махнул.

От меня Тугарину то же будет!»

Тугарин потемнел, как осенняя ночь,

Выдернул кинжалище булатное,

Бросил в Алешу Поповича.

Алеша на то-то верток был,

Не мог Тугарин попасть в него.

Подхватил кинжалище Яким Иванович,

Говорил Алеше Поповичу:

Сам ли бросаешь в него или мне велишь?

Нет, я сам не бросаю и тебе не велю!

Заутра с ним переведаюсь.

Бьюсь я с ним о велик заклад -

Не о ста рублей, не о тысяче,

А бьюсь о своей буйной голове.

(Во второй раз Алеша высмеивает и оскорбляет Тугарина, но биться в палатах Владимира он не хочет, ему нужна не простая драка, а бой с врагом на смерть. Он уверен в своей победе и ставит в заклад, на спор, свою буйну голову).

В те поры князья и бояра

Скочили на резвы ноги

И все за Тугарина поруки держат:

Князья кладут по сто рублей,

Бояре по пятьдесят, крестьяне по пяти рублей.

Тут же случилися гости купеческие -

Три корабля свои подписывают

Под Тугарина Змеевича,

Всякие товары заморские,

Которы стоят на быстром Днепре.

А за Алешу подписывал владыка черниговский.

В те поры Тугарин взвился и вон ушел,

Садился на своего добра коня,

Поднялся на бумажных крыльях по поднебесью летать.

Скочила княгиня Апраксеевна на резвы ноги,

Стала пенять Алеше Поповичу:

«Деревенщина ты, засельщина!

Не дал посидеть другу милому!»

(Подобно Змею, Тугарин может летать, но крылья у него необычные – бумажные. Все присутствующие на пиру уверены в победе Тугарина над Алешей, поэтому ставят заклад на него, только черниговский владыка сочувствует Алеше и ставит на его победу.)

В те поры Алеша не слушался,

Взвился с товарищем и вон пошел,

Садилися на добрых коней,

Поехали ко Сафат-реке,

Поставили белы шатры,

Стали опочив держать,

Коней отпустили в зелены луга.

Тут Алеша всю ночь не спал,

Молился Богу со слезами:

«Создай, Боже, тучу грозную,

А и тучу-то с градом, дождя!»

Алешины молитвы доходчивы -

Дает Господь Бог тучу с градом, дождя.

Замочило Тугарину крылья бумажные,

Падает Тугарин, как собака, на сыру землю.

(Знаменательно, что Алеша обращается за помощью к Богу. Иноземец Тугарин воспринимается здесь как «поганый» – язычник, которого побеждает русский богатырь-христианин Алеша Попович.)

Приходил Яким Иванович, сказал Алеше Поповичу,

Что видел Тугарина на сырой земле.

И скоро Алеша наряжается, садился на добра коня,

Взял одну сабельку острую и поехал к Тугарину Змеевичу.

Увидел Тугарин Змеевич Алешу Поповича,

«Гой еси, Алеша Попович млад!

Хошь ли, я тебя огнем спалю,

Хошь ли, Алеша, конем стопчу,

Али тебя, Алеша, копьем заколю».

(Тугарин прибегает к традиционной угрозе врага «огнем спалить», что подчеркивает его «змеиную» сущность, конём стоптать, хочет запугать богатыря).

Говорил ему Алеша Попович млад:

«Гой ты еси, Тугарин Змеевич млад,

Бился ты со мной о велик заклад

Биться-драться един на един,

А за тобою ноне силы – сметы нет».

Оглянется Тугарин назад себя -

В те поры Алеша подскочил, ему голову срубил.

И пала голова на сыру землю, как пивной котел.

(Кульминация. Алеша в решительную минуту прибегает к хитрости, обманывает и побеждает опасного врага, которого не смог бы победить силой.)

Алеша скочил со добра коня,

Отвязал чембур от добра коня

И проколол уши у головы Тугарина Змеевича,

И привязал к добру коню,

И привез в Киев-град на княженецкий двор,

Бросил среди двора княженецкого.

И увидел Алешу Владимир-князь,

Повел во светлы гридни, сажал за убраны столы,

Тут для Алеши и стол пошел.

Сколько времени покушавши, говорил Владимир-князь:

«Гой еси, Алеша Попович млад!

Час ты мне свет дал.

Пожалуй, ты живи в Киеве,

Служи мне, князю Владимиру,

Долюби тебя пожалую».

В те поры Алеша Попович млад

Князя не ослушался,

Стал служить верой и правдою.

А княгиня говорила Алеше Поповичу:

«Деревенщина ты, засельщина!

Разлучил меня с другом милыим,

С молодым Змеем Тугаретином!»

(Развязка сюжета былины – Алеша после победы над Тугарином остается служить князю Владимиру. Необычно в развязке то, что княгиня не наказана.)

То старина, то и деяние.

(Последняя строка – былинный исход.)